О ПОЛЬЗЕ СПИСЫВАНИЯ. АЛГОРИТМ. | Анастасия Александровна Орлик. Работа №277269

О ПОЛЬЗЕ СПИСЫВАНИЯ. АЛГОРИТМ

 

Списывание - один из наиболее употребительных видов письменных упражнений; используется при обучении технике письма и каллиграфии; при обучении орфографии и грамматике, - как правило, с дополнительными заданиями.

Львов М. Р.

(Словарь-справочник по методике русского языка)

 

Учиться списывать школьники начинают в период обучения грамоте. Сначала они копируют отдельные буквы и слоги, затем воспроизводят первые слова и предложения, образы которых даны в «Прописях».

 

Хочу поделиться опытом организации обучения списыванию, при котором достигается безошибочность этого действия и, кроме того, совершенствуются орфографические навыки учащихся. Обучение списыванию организую по следующему алгоритму:

 

Прочитай предложение, чтобы понять и запомнить его.

Повтори предложение, не глядя в текст, чтобы проверить, запомнил ли его.

Выдели «трудные для написания слов места» (о

рфограммы) в списываемом предло

жении, тексте.

Прочитай предложение, так, как оно написано.

Повтори, не глядя в текст, предложение так, как будешь его писать.

Пиши, диктуя себе так, как проговаривал.

Проверь написанное:

а)        читай то, что написал;

б)        подчеркни орфограммы в написанном;

в)        сверь каждую орфограмму с исходным текстом.

 

Происходит развитие не только интуитивно-чувственной основы грамотного письма, но и его осознанности. Опора на зрительную и речедвигательную память приводит в действие со ответствующие механизмы непроизвольного запоминания, а включение в качестве обязатель ной операции выделения орфограмм становится фундаментом осознанного умения находить в тексте орфограммы.

 

Содержание и методика освоения каждого действия алгоритма.

 

Прочитай предложение, чтобы понять и запомнить его.

 

Это действие нужно для того, чтобы исключить возможность механического копирования текста. Так как предложения, с которых начинается обучение, невелики (3-5 слов), в качестве «смыслового куска» выступает целое предложение. Позднее в качестве смысловой части может выступить словосочетание или часть предложения, но в любом случае вначале нужно прочесть всё предложение, чтобы было понятно содержание списываемого. Чтение предложения на этом этапе осуществляется по нормам орфоэпии «читаем так, как надо говорить». Видим,  что списывание связано с обучением правильному говорению.

 

Повтори предложение, не глядя в текст, чтобы проверить, запомнил ли   его.

 

Чтобы списывать смысловыми единицами, нужно владеть развитием навыка чтения и

иметь хорошую память. Нужно иметь достаточное «поле чтения», т.е. уметь «схватывать» од ним взглядом не только отдельное слово, но и целый кусок текста. 

Повтряя предложение, не глядя в него, ребенок развивает память, учится запоминать осмысленно.

 

Выдели орфограммы в списываемом тексте.

 

Этот этап можно назвать активным орфографическим анализом текста. Чтобы этот этап был полноценным, он должен опираться на содержательное, обобщенное представление ребенка об орфограмме (независимо от того, используется ли в обучении термин «орфограмма»).

 

Для успешного воспитания орфографической зоркости с помощью специально организованного обучения списыванию как можно раньше знакомлю учащихся с наиболее общими признаками орфограмм. Помочь научить детей выделять все орфограммы, связанные с обозначением звуков буквами, помогает таблица.

 

С первых шагов обучения письму дети сталкиваются не только с орфограммами, связанными с обозначением звуков буквами, но и с орфограммами других типов: слитно-раздельными написаниями, прописной буквой и т.д. тоже нужно отмечать в списываемом тексте.

 

Формирование действий списывания обязательно включает в себя определение ударного слога. С этого и начинаю выделение орфограмм в каждом слове.

 

Прочитай предложение так, как оно написано (как будешь диктовать во время письма).

Орфографически проговаривая слово, ученик запоминает его написание, а так как списывание осуществляется «смысловыми кусками», то и запоминание происходит не механически, а осмысленно. Проговаривание использую как один из приемов в обучении орфографии. В усвоении правописания участвуют разные виды памяти: зрительная, слуховая и речедвигательная, неразрывно связанная с проговариванием, т.е. послоговым произнесением слова.

Обучение орфографическому проговариванию начинаю одновременно с обучением грамоте. Когда ребенок читает по слогам, у него само собой происходит орфографическое чтение слова. При произнесении целого слова перевожу детей на орфоэпический уровень, т.е. учу про износить слова в соответствии с нормами русского литературного произношения.

 

В отдельных случаях обращаю внимание детей на «два образа», в которых живет слово: орфоэпический («как говорим») и орфографический («как пишем»). При этом демонстрирую учащимся два вида чтения: «Читаем, как говорим» и «Читаем, как пишем». Нельзя не учитывать, что без специального обучения первоклассники чаще всего сами не овладевают двумя видами чтения и тем более далеко не всегда осознают разницу между ними. Дети, которые читают целыми словами, затрудняются орфографически проговорить слово, а те, которые читают по слогам, чаще всего не улавливают разницу между произнесением слова целиком и по слогам. Поэтому всегда даю установку: «Читай, как написано», а не «Читай по слогам». В обучении списыванию не просто формируются два вида чтения, а каждый из них приобретает для ученика свое обоснование: «Проговариваем, чтобы не ошибиться при письме», «Читаем, как говорим, чтобы научиться и говорить и читать правильно».

 

Учитывая, что в текстах встречаются орфограммы, не связанные с произношением, проговаривание при коллективной работе может сочетаться с комментированием: «Предлог со словами отдельно» и т.п. При самостоятельной работе все орфограммы подчеркиваются.

 

Повтори, не глядя в текст, предложение так, как будешь его писать.

 

При этом задании, ученик готовится к тому, чтобы правильно продиктовать себе во время письма. Повторение, по памяти, проговаривание закрепляет в памяти буквенный образ слова, воссозданный в его произнесении.

 

Пиши, диктуя себе так, как проговаривал последние два раза.

 

При самостоятельном списывании обязательно слежу за тем, чтобы дети действительно диктовали себе во время письма. Шумок, возникающий при этом (особенно в 1 классе), - естественное свидетельство, что запись происходит при проговаривании. Особенно прислушиваюсь

к тому, как диктуют себе те, кто склонен выполнять эту операцию формально и поэтому допускает ошибки при списывании. Настаиваю на том, чтобы во время письма под собственную диктовку ученик уже не смотрел в текст, а опирался на свою речедвигательную память.

Проверь написанное.

 

О том, что нужно проверять то, что написал, знают все. Учу детей как это надо делать, т.е. отчетливо представлять себе ту систему действий, с помощью которой можно осуществить проверку. Требую от учеников подчеркнуть орфограммы в написанном, тем самым даю ориентир того, что именно нужно сравнивать в написанном и исходном тексте.

 

Вся описанная выше работа способствует формированию у первоклассников не только орфографической зоркости, но и орфографической памяти, что тоже очень важно для успешного обучения правописанию.

 

Если проводить эту работу систематически, начиная с первых страниц «Прописей», то результат не замедлит сказаться на успехах обучения.

 

ЛИНГВО-МЕТОДИЧЕСКИЕ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ОБУЧЕНИЯ МЛАДШИХ ШКОЛЬНИКОВ ГРАМОТНОМУ ПИСЬМУ.

§1. О ВЕДУЩЕМ ПРИНЦИПЕ РУССКОГО ПИСЬМА.

 

Период обучения грамоте является основой для формирования умения писать без ошибок, т.е. грамотно. Грамотное письмо предполагает освоение не только норм графики, но и орфографии.

Еще в 60-е годы был поставлен вопрос о том, что для преодоления недостатков обучения орфографии нужно поднять осознание устройства правописания на более высокий уровень. В 1960 году вышла книга Н.С. Рождественского «Свойства русского правописания как основа методики его преподавания», в которой автор поставил вопрос о необходимости установить связь между отдельными написаниями, дав такие общие нормы, под которые отдельные правила подходили бы как части к целому (М., 1960, с.128).

Под свойствами нашего правописания Н.С. Рождественский имел в виду его принципы. Принципы письма – это ведущие закономерности, раскрывающие объективные отношения, связывающие устную и письменную формы языка. Вопрос о ведущем принципе орфографии – центральный вопрос лингвистической теории правописания, от решения которого зависит построение методики обучения.

В настоящее время четко определились две теоретические концепции: морфологическая и фонематическая. Представители обеих концепций исходят из одних и тех же фактов: во-первых, характерной чертой русской орфографии является «сохранение на письме графического единства одних и тех же морфем (корней, приставок, суффиксов, окончаний)»; во-вторых, «единообразие написаний значимых частей слов достигается тем, что в нашем письме не отражаются позиционные чередования гласных и согласных звуков».[10, c.36] Но теоретическая интерпретация этих фактов и выводы о принципе русского письма у представителей указанных концепций принципиально различны.

Морфологическая теория русского письма опирается на давнюю традицию, восходящую к именам В.К. Тредиаковского и М.В. Ломоносова. В XIX-XX вв. теория русской письменности развивалась в этом направлении Я.К. Гротом, А.И. Томсоном, И.А. Бодуэном де Куртене, Д.Н. Ушаковым и другими лингвистами. В советской лингвистике обоснование морфологического принципа дано в работах Л.В. Щербы, А.Н. Гвоздева, А.Б. Шапиро и др. Особенно детально этот принцип проанализирован в работах В.Ф. Ивановой.

«Принцип орфографии, заключающийся в том, общие для родственных слов морфемы сохраняет на письме единое начертание, несмотря на различия в произношении» (Розенталь Д.Э., Теленкова М.М. Словарь – справочник лингвистических терминов. – М., 1976), называют морфологическим принципом. Итак, в качестве исходной единицей отображения на письме морфологическая концепция рассматривает морфему. Осознать содержание данного принципа школьник не сумеет до тех пор, пока он не узнает, что такое значимая часть слова, и не научится членить слова по составу. Значит, начать обучение правописания со знакомства с морфологическим принципом в самом начале обучения невозможно. А без соотнесения орфографических проблем с ведущей закономерностью орфографического знания и умения учащихся будут бессистемными. Иначе говоря, многочисленные правила правописания предстанут перед школьниками хаотичным набором разрозненных предписаний. Главное, что нужно в этом случае для успеха в письме – это запомнить множество отдельных правил (а на последующих этапах обучения – еще большее число исключений из них).

Есть еще одно следствие из практики обучения, вытекающее из морфологической трактовки ведущего принципа правописания. Поскольку исходной точкой устройства русской орфографии признается неизменная буквенная форма каждой морфемы, главным в обучении становится выяснение совпадения или несовпадения буквенного и звукового состава слова. Предпосылкой сравнения в этом случае является обязательное знание того, как пишется слово. Но если ответ задачи (как пишется слово) известен до ее решения, у ученика не возникает объективной потребности в обращении к орфографическим правилам. Ему остается только «подгонять» решение задачи под ее ответ, что и делают некоторые учащиеся, которые называют в качестве проверочного любое слово, лишь бы в нем была нужная буква. Иначе говоря, методика обучения орфографии при ориентации на морфологический принцип не формирует у учащихся необходимых мотивов для изучения правописания.

Не создает морфологическая трактовка основной закономерности русского языка и условий для воспитания у учащихся орфографической зоркости, т.к. обучение умению находить ту или иную орфограмму происходит одновременно с введением соответствующего правила. Пока учащиеся изучают безударные гласные в корне, они не обращают внимания на безударные гласные в других частях слова, тренируясь в написании «сомнительных» согласных, имеют в виду только корень и не замечают тех же «сомнительных» согласных в приставках и суффиксах и т.п. В результате дети приучаются что-то писать наугад, полагаясь на интуицию, и, в конце концов, вообще обходиться без правил.

Добавим также, что в этом случае орфограммы в местах совпадения звучания и написания, как правило, вообще исключается из числа букв, которые нужно проверять. Между тем, орфограммы (и ошибки) возможны как в случаях совпадения звучания и написания (спИна – «спЕна»), также и в местах их расхождения (кроТ – «кроД») и т.п.

Наконец хотелось бы отметить еще одну особенность обучения правописанию на основе его морфологического принципа. Поскольку этот принцип исходит из имеющихся в языке написаний, вопрос о том, ПОЧЕМУ пишется так, а не иначе, не обсуждается. Аргумент во всех случаях один: «Есть такое правило. Например: «в русском языке есть приставка «с», приставки «з» не бывает». Почему так, а не иначе, не выясняется». Характерно, что если задать учителю вопрос, написание какой из приставок «с» или «раз/рас» соответствует общему принципу русского письма, а какая пишется вопреки закону, то ответ чаще всего бывает неверным. Между тем, ответ может лишь один: правописание второй из названных приставок противоречит ведущему принципу русской орфографии.

 Теория правописания, согласно которой отношения между устной и письменной формами языка устанавливаются по формуле буква-звук, не создает предпосылок для развивающего обучения языку и, кроме того, затрудняет решения целого ряда практических задач.

Теоретическая концепция, считающая, что в основе русской орфографии лежит фонематический принцип, разрабатывается в лингвистике относительно недавно. Впервые соответствующая идея была выдвинута Н.Ф. Яковлевым в 1928г. Затем она получила развитие и обоснование в работах ряда представителей «московской фонологической школы» (Аванесов Р.И., Айдарова Л.И., Бунина М.С., Ильинская И.С., Реформатский А.А.). В последние годы пристальное внимание к этой концепции было привлечено в связи с работами М.В. Панова.

Если морфологический принцип разрабатывается в рамках собственно орфографической теории и «стоит как бы над различными фонематическими теориями»[8, c.121], то признание основой нашего письма фонематического принципа органически вытекает из определенной фонологической теории. Основные положения этой теории представлены в работах М.В. Панова.

Фонология предполагает проведение последовательного функционального подхода в изучении звуков языка. «Назначение звуков языка – отожествлять и разграничивать языковые единицы»[20, c.56]. Изучение функции отожествления требует рассмотрения изменений звуковой оболочки одной и той же языковой единицы (морфемы) в разных условиях, т.е. в парадигме. Разграничительная функция звуков может быть выявлена и изучена только при расчленении противопоставленных по значению звуковых цепей (слов) на сегменты, т.е. при их синтагматическом анализе. Строгое разграничение задач и методов парадигматического и синтагматического анализа – важнейшее условие построения фонологической теории. Естественно, что парадигматический и синтагматический анализ вскрывают разные факты и закономерности, которые в своей совокупности и описывают фонетический строй языка.

Парадигматический анализ приводит к выводу, что «звуки могут чередоваться параллельно чередованию позиций; тогда различие между ними несущественно, не существует в знаковой системе. Поэтому такие звуки помогают отождествлять морфемы и слова и сами отождествляются в целостную функциональную единицу – парадигму-фонему». (Панов М.В. Русская фонетика. «Просвещение», М., 1967)

К иным результатам приводит синтагматический анализ. «Звуки, обнаруженные в одной позиции, не могут рассматриваться как одна и та же единица: их различие не может быть отнесено за счет влияния разных позиций. Поэтому такие звуки помогают разграничивать слова и морфемы и сами они разграничиваются как разные синтагмо-фонемы» (там же).

Основные положения фонематической теории письма следующие:

Во всяком звуковом (алфавитном) письме, языковой единицей, отображаемой на письме, является 

фонема

. Письмо может строиться либо как отражение

синтагмо-фонемного

строения слов – таково, например, сербское или белорусское письмо; либо на основе отражения

парадигмо-фонемного

строения морфем – таким и является русское письмо.

Парадигмо-фонема

обозначается на письме в соответствии с правилами графики по своей 

сильной позиции

. Иными словами, позиционные чередования звуков на письме не отражаются.

Способ определения орфограммы, т.е. буквы, отражающей парадигмо-фонему (когда фонема оказывается в слабой позиции), универсален и заключается в приведении фонемы к сильной позиции (путем сопоставления ряда слов или форм данного слова, в состав которых входит морфема, включающая определенную орфограмму). Отсюда следует три обобщенных правила, на которых базируется русская орфография:

а) безударные гласные проверяются ударением;

б) звонкие и глухие согласные пишутся в конце слова и перед другими звонкими и глухими так же, как перед гласными, сонорными и в той же морфеме;

в) мягкость согласных перед другими мягкими согласными обозначается только в том случае, если в той же морфеме согласный сохраняет свою мягкость и в положении не перед мягкими согласными.

«Эти три правила имеют всеобщий характер в том смысле, что относятся и к корням, и к аффиксам».

Если современный литературный язык не дает средств для того, чтобы привести к сильной позиции какую-либо

парадигмо-фонему

в данной морфеме, то она обозначается буквой, соответствующей одной из фонем, которые могут быть нейтрализованы в данной позиции. Такие написания полностью отвечают фонематическому принципу, хотя и являются в известной степени условными. Это относится как к написаниям, объясняемым этимологией слова, так и к написаниям, противоречащим этимологии.

Отступления от фонематического принципа в русском письме имеют частный характер. По данным И.С. Ильинской и В.П. Сидорова, число нефонематических написаний не превышает 4%.

Одинаково убедительное объяснение подавляющего большинства фактов современной русской орфографии как с позиций морфологического, так и фонематического принципа, свидетельствует о том, что при обоих этих подходах отражаются наиболее существенные закономерности нашего письма.

Итак: в лингвистике сложилось две теоретических концепции русского письма. Обе они исходят из того, что на письме отражаются языковые единицы – слова и морфемы, но расходятся в оценке отношения письма к звуковой системе языка. Отсюда разные представления о закономерностях письма, находящих, в частности, свое выражение в единообразном написании морфем.

Однако, на сегодняшний день основным принципом русского письма считают фонематический. Содержание фонематического принципа заключается в понимании соотношения между буквой и фонемой. Усвоение этого принципа письма создает предпосылки не только для успешного овладения способом выделения орфограмм, но и для эффективного формирования способов решения орфографических задач. Другими словами, переход на фонематический подход открывает возможности для совершенствования обучения орфографии.

В заключение можно сделать вывод:

чтобы обеспечить более высокий уровень грамотности, целесообразно строить обучение на фонемной основе, которое должно включать:

Знакомство с системой орфограмм, на основе объективных принципов;

Формирование комплекса орфографических умений (умение видеть орфограмму, определять ее тип и т.д.);

Использовать специальные виды упражнений направленных на установление орфографического навыка и умений, входящих в него.

 

 §2. ПСИХОЛОГО-ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ОБУЧЕНИЯ СПИСЫВАНИЮ.

 

Методика преподавания русскому языку опирается на данные смежных наук: психологии, дидактики, лингвистики.

Психология учитывает особенности психических процессов, возрастные возможности усвоения знаний, помогает решить вопросы о том, какими методами, приемами, упражнениями развивать способности учащихся.

Психология дает представление и о психофизиологической основе речевых и орфографических умений и навыков, предлагая рациональные пути их формирования.

Рассматривая навык в структуре учебной деятельности, психологи связывают его с действиями, указывая при этом на его существенную сторону – автоматизированность. Такие известные ученые – психологи, как А.А. Люблинская, Н.Ф. Талызина, Н.А. Менчинская рассматривая навык как автоматизированное действие, обладающее определенными свойствами. Примерно такой же точки зрения придерживаются и многие дидакты. Так, М.А. Данилов и Б.П. Есипов трактуют навык как действие, отдельные компоненты которого автоматизированы.

Например, человек, пишущий письмо, размышляет над содержанием того, о чем он пишет, а вовсе не над орфографией каждого слова. Говоря другими словами, актуально осмысливается то, что является целью деятельности. Создавая текст, мы обращаем внимание на написание слова только тогда, когда затрудняемся его написать. При этом сознательно проконтролировать можно только то, что первоначально складывалось как целенаправленное, сознательное действие.

Е.В. Гурьянов, Н.В. Савин называют навыком автоматизированный способ выполнения действия, т.е. рассматривают его как структурный компонент действия, обладающий определенными свойствами.

С.Л. Рубинштейн, Д.Н. Богоявленский, С.Ф. Жуйков рассматривают навык как действие, которое претерпевает качественное изменение в процессе его формирования в деятельности. На начальной стадии – это автоматизированный компонент деятельности, на заключительной – автоматизированный способ её выполнения.

 Анализируя процесс письменной речи, Л.С. Выготский писал: «Мы очень часто скажем сначала про себя, а потом пишем; здесь налицо мысленный черновик».

Действительно, любой грамотный человек знает по собственному опыту, что главное – создать этот «мысленный черновик», проговорив его про себя, записать же сформулированную, отточенную, четко звучащую в голове мысль уже не представляет трудности. В этом смысле механизм письма у ребенка мало чем отличается от действий взрослого, затруднения же, испытываемые школьником, в основном связаны как раз с процессом перевода внутренней речи в письменную, что обусловлено спецификой самой письменной речи, в первую очередь тем, что это, говоря словами Л.С. Выготского «речь без реального звучания». Следовательно, один из первых путей выхода из этих затруднений – озвучить речь, «проходящую в молчании». А.Р. Лурия, анализируя психофизиологические особенности письма подчеркивал, что «ученик никогда не пишет молча», «он проговаривает каждое слово», особенно на начальных ступенях обучения грамоте.

Роль такого озвучивания внутренней речи при письме нельзя недооценивать и в плане обучения орфографии. Произнесение записываемых слов, но непременно так, как они пишутся, рекомендовалось еще Д.И. Тихомировым.

Так способ произнесения слов, согласно их правильному написанию, иными словами, способ проговаривания, еще в период становления методики обучения как науки, зарекомендовал себя как надежное средство формирования орфографического навыка.

В связи с введением в психологию и педагогику учения И.П.Павлова о роли речедвигательных раздражений («речевых кинестезий») в деятельности второй сигнальной системы роль проговаривания в обучении письму получила научное обоснование. Под влиянием этих идей появляется целый ряд психологических исследований, доказывающих, что орфографическое проговаривание является мощным средством для усвоения правописания: это работы Н.И. Жинкина, Л.К. Назаровой, Л.Н. Кадочкина и Н.Н. Китаева.

Так, Н.И. Жинкин, анализируя процесс перехода от внутренней речи к внешне выраженной, отмечал, что «в основе внутренней речи и письменной лежит механизм (код речедвижений) устного произнесения слов, поэтому необходимо ввести в орфографическое проговаривание учащимися всех слов прежде, чем они будут написаны». Существуют опасения, распространенные среди учителей и родителей, что орфографическое проговаривание может вытеснить произношение орфоэпическое. По мнению психолога, эти волнения напрасны, поскольку код орфоэпический включен лишь в определенный вид деятельности – письменную речь, тогда как код орфоэпический включен лишь в ситуацию устной речи.

В ряду экспериментов, исследующих применение приема орфоэпического проговаривания, в последнее время заслуживает быть отмеченной весьма распространенная методика П.С. Тоцкого. Методист предлагает целую систему упражнений, основанную на усиленных речевых кинестезиях, утверждая, что «если слово повторить многократно…, то движение органов речи останутся в памяти, они-то и решат на практике правописание слова». А чтобы накопить в памяти запас нужных речедвижений, чтобы речевой аппарат приобрел навыки этих движений, необходимо, считает П.С. Тоцкий, выработать у себя привычку к орфографическому чтению, причем обучать ему детей надо с первого класса.

Учитывая все вышесказанное о роли речевых кинестезий в процессе письма, нетрудно сделать вывод о том, что орфографическое проговаривание текста – непременное условие списывания, соблюдение которого не должно вызывать никаких сомнений. Причем важно осознать, что необходимо проговаривать орфографически списываемый текст как до начала письма, так и во время его записи, что обусловлено, как мы видели выше, самим механизмом перехода внутренней речи в письменную. Это первое и наиважнейшее требование, предъявляемое к организации обучения списыванию.

Но каковы должны быть единицы кодируемого, «куски» языкового материала, выделяемые при орфографическом проговаривании? Ответ на этот вопрос не так однозначен, как кажется на первый взгляд.

М.Н. Китаев, например, сам прием орфографического проговаривания именует как «послоговой» и определяет его соответственно как «проговаривание» трудного слова по слогам в полном соответствии с орфографией.

Л.Н. Кадочкин и Л.К. Назарова также определяют прием проговаривания как произнесение слова по слогам, применяя его не только при работе с отдельными словами, но и при работе с целым текстом. Акцент на слогораздельное проговаривание слова и в том и в другом виде неслучаен – требование продиктовано условием усиления нейтрализованных позиций.

Если внимательно проанализировать, какими речевыми единицами приходится работать в современной методике П.С. Тоцкого, то мы обнаружим, что здесь выдвигаются несколько иные требования. «Если слова разбивать на слоги, то они распадаются и плохо остаются в памяти. Значит, слово надо произносить четко, но слитно». Таким образом, создается впечатление будто бы орфографическое проговаривание может быть послоговым и «пословным», (т.е. таким, при которым сохраняется фонетическая целостность формы слова). Но если пристально пронаблюдать, как в реальном процессе письма человек себе диктует, мы обязательно заметим, что записываемые слова в его речи членятся на удобные для произнесения «частички» - слоги. Удерживая целую орфографическую форму слова в памяти, любой пишущий все равно проговаривает по слогам, ибо это соответствует физиологическим особенностям человека. Другой вопрос – каков должен быть оптимальный объем речевых единиц, удерживаемых обучающимися в памяти? Попытаемся найти ответ и на этот вопрос в анализируемых исследованиях.

Такой единицей запоминания у Н.Н. Китаева, Л.Н. Кадочкина и Л.Н. Назаровой выступает, конечно же, слово. Что касается методики П.С. Тоцкого, то и там предпочтение отдано слову как основной речевой единице, удобной для запоминания. Правда, П.С. Тоцкий также рекомендует «давать для проговаривания не только отдельные слова, а включать их в словосочетания», т.к. «словосочетания удобны для произношения» и «группу слов дети хорошо запоминают на слух и безошибочно произносят». Хотя вместе с тем П.С. Тоцкий считает, что «нужно уйти от текста, чтобы отвлечь внимание от содержания и приковать его к слову, его звучанию и звуковой форме».

А между тем такой подход, игнорирующий содержание текста, с которым работает ребенок, неминуемо вызывает дух противоречия у многих учителей, недаром еще Д.Н. Ушаков выступал за то, что «нужно, чтобы учащийся отдавал себе отчет в смысле того, что списывает…».

При практическом осуществлении списывании как приема формирования грамотного письма начинать списывать можно словосочетаниями или даже целыми предложениями, но они должны быть совсем небольшими, а затем постепенно увеличивать их объем, последовательно «выращивая» таким образом, запоминаемые оперативные единицы. Это второе требование к организации обучения списыванию.

Рассмотрев психолого-физиологические основы обучения списыванию, выделим важные моменты, которые будем учитывать в ходе формирующего эксперимента:

при формировании орфографического навыка важно задействовать участие большинства анализаторов, воздействуя тем самым на все виды памяти, в том числе артикуляционную на основе орфографического проговаривания списываемого текста;

начинать обучение списыванию оперативными единицами памяти высшего уровня с самого начала обучения, т.е. с периода обучения грамоте.

Таким образом, некоторые расхождения в трактовках проявляются главным образом в том, что навык рассматривается то как способ выполнения действия, то как способ выполнения деятельности, т.е. навык либо часть действия, либо целое действие.

Многие ученые и методисты стремились обосновать процесс формирования орфографического умения и навыка. В середине XIX века, когда происходило становление теоретического направления в методике орфографии, был поставлен вопрос: что должно лежать в основе выработки орфографических навыков – механический процесс или осознанные действия?

Последователи первой теории (Ц.П. Балталон, Г.И.Дьяченко, В.А. Зелинский, В.П. Шереметевский, Э.Борман), в основу которой был положен механический процесс, ставили на первое место в обучении правописанию чувственный опыт, где важна роль ощущений, восприятий, представлений, виды образной памяти, т.е. призывали учителей «оберегать ученика … от всякого неправильного написания слов. Пусть он … запечатлевает правильные образы слов в письменном виде» (Э. Борман). Они рекомендовали упражнения, которые опираются в основном на зрительное восприятие: списывание, зрительный предупредительный диктант, письмо по памяти и др.

Сторонники второго направления (Ф.И. Буслаев, И.И. Срезневский, Д.И. Тихомиров, К.Д. Ушинский), в основе которого лежало положение о выработке орфографических навыков на сознательной основе, сосредотачивали свое внимание на значении грамматики и орфографических правил для формирования навыка грамотного письма. По поводу единомышленников первой теории К.Д. Ушинский писал: «Некоторые из педагогов думают всё изучение правописанию ограничить одной перепиской с верхних образцов … Но они забывают, что переписка не только не даёт голове развивающей работы, но, напротив, мешает ей работать».

Однако К.Д. Ушинский критиковал не списывание само по себе, а механичность приема.

Впервые в истории методики К.Д. Ушинским была предпринята попытка представить процесс обучения орфографии, как процесс интеллектуальный, успех которого зависит, прежде всего, от четкой и ясной работы мышления, направленного на анализ грамматических и орфографических обобщений.

В методических трудах К.Д. Ушинского сформулировано его отношение к важнейшим вопросам теории орфографии:

- вопрос о роли правила в обучении орфографии;

- проблема о противоположности «механического» и «сознательного» в обучении орфографии;

- вопрос о системе упражнений в обучении правописанию.

Взгляды К.Д. Ушинского на преподавание орфографии оказали огромное влияние и надолго определили пути развития методики правописания. По словам Д.Н. Богоявленского, Ушинский в этой области возглавил целую методическую школу, которая получила позднее название грамматического направления в области орфографии.

В литературе описаны два пути овладения навыками. Один из них – грамматическое направление, созданное последователями К.Д.Ушинского. Сторонников этого направления, несмотря на некоторые отличия во взглядах, объединяла теория о сознательном происхождении орфографического навыка и признание ведущей роли грамматики в обучении орфографии. Так заслуживает внимания точка зрения Ф.И. Буслаева, который считал, что ученик, изучив правило, должен, не думая, писать правильно. А это возможно лишь тогда, когда орфографический навык сформирован в результате предыдущих сознательных усилий.

Грамматическое учение с самого начала является «целью изучения языка, правил, законов, форм языка, т.е. изучением отвлеченного; грамматическое учение требует сознательного отношения к тому, чем ребёнок владел бессознательно» (К.Д. Ушинский). Если грамматическое учение остаётся вне понимания ребёнка, то он лишь механически заучивает определения и правила. В лучшем случае учащиеся лишь развивают свою память.

Приверженцы другого антиграмматического направления были не против изучения грамматики, но утверждали, что «судьба орфографии зависит более от навыков, нежели от твердого знания правил» (Д.Н. Богоявленский [10, c.72]).

Некоторыми методистами, в частности И.С. Соломоновским, было замечено, что знания правила сами по себе не ведут к грамотному письму. И на основании этого теоретическое направление подверглось критике: правила объявлялись бесполезными и даже вредными для обучения правописанию. В качестве альтернативы предлагалось уделять преимущественное внимание списыванию с верных образцов – тренировке руки, зрения, памяти.

Представляет интерес мнение педагога П. Степанова, высказанное ещё в 1916 году по поводу выявления первичности знания и навыка. С его точки зрения, правильное в орфографическом отношении письмо – результат и знания, и навыка. При этом, придавая решающее значение навыку, П. Степанов говорил, что одной практики недостаточно для усвоения правописания, так как в его основу положены разные принципы, требующие знания норм и правил. Следовательно, суть научных споров между «грамматистами» и «антиграмматистами» сводится к выявлению механизмов грамотного письма.

Итак, горячие споры между сторонниками грамматического и антиграмматического направлений в методике обучения правописанию появились уже давно и, не смотря на взаимную критику, активно развивались. Представителями направлений были затронуты так же вопросы об орфографических упражнениях, направленных на формирование орфографических навыков. В частности, что касается такого упражнения как списывание, то отношение к нему долгое время было неоднозначным и зачастую критичным.

Сторонники грамматического движения доказывали, что при обучении орфографии важны не только упражнения, основанные на слуховых впечатлениях, но и упражнения, в основе которых лежит списывание. Так одним из грамматистов Д.И. Тихомировым был разработан принцип «уединения трудностей». Появилась своеобразная форма списывания: ученику предлагался текст, в котором на месте некоторых букв оставался пропуск или ставился знак вопроса, крестик; его задача – найти и заполнить пропуски.

Что касается антиграмматического направления, то ранние представители данного течения (Зимницкий, Баранов, Вахтеров и др.) в своих методических и учебных пособиях старались, с одной стороны – сохранить как методы преподавания диктант и списывание, с другой – учесть новые идеи о механичности этого процесса.

Внутри каждого из направлений имелись некоторые разногласия и ни одно из них не свободно от противоречий.

С момента появления трудов учёных – антиграмматистов Э. Бормана и А. Дистервега делаются попытки теоретически обосновать необходимость включения в процесс овладения грамотным письмом работу различных анализаторов. Но здесь же возникает разногласие: за каким из анализаторов закрепить ведущую роль. А. Дистервег, отдавая предпочтение слуховому анализатору, доминирующим методом считал письмо под диктовку. Э. Борман, напротив, отдавал предпочтение зрительному анализатору. Он утверждал, что при частом зрительном восприятии правильных написаний происходит накопление зрительных образов, а значит, основным видом упражнений должно быть списывание с образцов.

Большое влияние на методику обучения орфографии начала ХХ века оказали и воззрения В.Лая и Э.Меймана. Они исходили из того, что при формировании орфографических умений учащиеся должны зрительно воспринимать образ слова и с помощью правильных движений руки фиксировать его на бумаге. Именно поэтому самым распространенным методическим способом обучения считалось списывание – копирование, т.е. списывание с правильных образцов без всякого рассуждения, объяснения, дополнительного задания.

И только позднее многие представители антиграмматического направления стали считать, что если упражнение в списывании поставлено так, что требует понимания логического смысла списываемого текста, то, тем самым, такое упражнение полностью отвечает принципу сознательного обучения орфографии.

Борьба «сознательного» и «механического» начал в обучении правописанию привела к обогащению теории: произошел синтез ее лингвистических (опора на правила и закономерности письма, лексико-грамматические понятия) и психофизиологических основ (отработка сенсомоторных навыков); изучение правил стало сочетаться с упражнениями.

В учебниках советского периода все чаще стали появляться упражнения на списывание со вставкой пропущенных слов. Ученик должен был выбрать подходящее по смыслу слово из раздела «Для справок», который давался тут же под текстом упражнения, и вставить его в текст. Такие упражнения помогали приостановить бессмысленное списывание, но не ставили перед учащимся никакой специальной орфографической задачи: пропущенное слово он мог скопировать и не думать об орфографии. Однако, авторы разработанных учебников и методик не сомневались, что реализуют на практике принцип сознательного обучения орфографии.

Так обстояли дела до середины нашего столетия. Лишь только сейчас методисты не только признали необходимость списывания, но и упорно ищут пути наиболее эффективного его применения как одного из средств формирования навыков безошибочного письма. Но необходимо помнить, что одно и то же по своим внешним признакам действие может оказывать разное влияние на результат обучения в зависимости от своей психологической структуры, своего механизма. И это замечание целиком можно отнести к списыванию.

В советское время в методику обучения правописанию большой вклад внесли психологи Л.И. Божович, Д.Н. Богоявленский, С.Ф. Жуйков и др., а также известные ученые-методисты А.М. Пешковский, А.Н. Гвоздев, Н.С. Рождественский и др. Они признавали осознанное письмо.

Под сознательным письмом понимается письмо на основе орфографических правил, в которых обобщены фонетические, лексические и др. особенности слов. Было доказано, что успешность обучения правописанию зависит от того, насколько своевременно, глубоко и правильно осознает учащийся особенности слова как языковой единицы.

Вывод. Ни один из рассмотренных путей (грамматическое и антиграмматическое) не следует упускать из виду. А так же, по мнению некоторых психологов (например, В.В. Репкина), сформированный нывык не может своевременно обеспечить учащегося полноценной грамотностью, если он возник в результате автоматизации сознательного действия. Во-первых, навык, сформированный на основе редукции сознательного действия, требует длительного времени для своей автоматизации. Во-вторых, в русском письме есть множество написаний, которые не поддаются рациональному обоснованию. В-третьих, как бы ни старался учитель избавить ученика от использования трудных по написанию слов, ему неизбежно понадобится записать что-то до того, как он сумеет это объяснить. Поэтому очень важно обеспечить условия для полноценной орфографической ориентации в тексте за счет включения механизмов непроизвольного запоминания. Неоценимую помощь в этом может оказать правильно организованное списывание, которому и будет посвящена основная часть нашей работы.

 

§3. ВЗГЛЯДЫ МЕТОДИСТОВ НА РОЛЬ И МЕСТО СПИСЫВАНИЯ В РАБОТЕ ПО ОРФОГРАФИИ.

Вопрос о методах обучения орфографии всегда был в центре внимания русских педагогов. Еще в XV – XVII вв. существовала сложная система правил, когда, что и как надо писать «… по разуму пиши, а не махом, пиши, рассмотряя, … всяко писание божественное пиши со вниманием» (учил М.В. Ломоносов).

Основным условием правописания признавалось не «писание махом», а письмо сознательное, вдумчивое, хотя чаще всего все сводилось к практическому упражнению – переписыванию книг, главным образом, божественных. Наиболее распространенными видами работ по правописанию были списывание и диктант. Требование «правильно говорить и исправно писать» выдвигалось еще М.В. Ломоносовым. Однако методика обучения по-прежнему оставалась догматической, а практика была оторвана от теории, письменные упражнения – от грамматики.

В 19 веке появился ряд пособий для усвоения правописания: это сборники правил и упражнения к ним. Так, развернутая система занятий по русскому языку предлагалась в вышедшей в 1941г. книге В. Половцова «Опыт руководства к преподаванию и изучению русской грамматики для русских».

Автор «Опыта…» призывал педагогов к тому, чтобы списывание не было механической работой, чтобы «…ученик обращал внимание на смысл того, что он пишет, и на правильность выражения». В. Половцов, являясь сторонником постепенного преодоления трудностей письма, говорил о необходимости тщательного усвоения правописания путем «накопления повторительных упражнений в письме».

В книге П.М. Перевлесского «Практическая орфография» упражнения систематизированы и даны в соответствии с правилами.

К середине ХХ в. особая роль отводилась практическим упражнениям, среди которых списывание занимает основное место. Впервые четко определил порядок и способ ведения орфографических занятий Ф.И. Буслаев. Списывание он считал начальным моментом, элементарной ступенью в упражнениях по орфографии. В своей книге «Преподавание отечественного языка» он писал, что «необходимо выучить детей правильно писать чужое и потом сочинять свое». Ф.И. Буслаев не придавал решающего значения грамматической теории, правилам, а смотрел на грамотное письмо как на навык, который вырабатывается систематически организованными упражнениями, основанными на возрастающей активности и сознательном отношении учащихся. Эти принципы легли в основу русской методики правописания и определили ее развитие вплоть до наших дней.

Против списывания как единственного метода обучения орфографии, но не против списывания вообще, выступал К.Д. Ушинский. Он не считал ни списывание, ни диктант универсальными методами, потому что сознательность и автоматизм в психических процессах дополняют друг друга, представляют собой последовательные стадии в выработке орфографического навыка.

По мнению К.Д. Ушинского, обучение посредством списывания было нецелесообразным, хотя и возможным: «… такое усвоение было бы слишком длинно и тягостно для детей»; «в жизни детям придется не списывать, а выражать свои мысли»; «всякая переписка, оставаясь только перепиской, оставляет голову без работы»; «многое в правописании может быть достигнуто сознательным пониманием» (писалось в трудах К.Д. Ушинского). От учителя требуется гибкое отношение к методам обучения: в одних случаях хороши одни методы, в других – другие; одностороннее увлечение каким-либо одним из них вредно для обучения. Это методическое требование очень ценно и для нашей школы.

Далее в развитии методической мысли наметилось несколько линий. Одна группа методистов ставила вопрос об отношениях между грамматическими и орфографическими занятиями, а другая сосредоточивала свое внимание на видах орфографических упражнений.

В.И. Водовозов, В.Я. Стоюнин, Н.Ф. Бунаков, Ц.П. Балталон, В.Я. Воскресенский и другие, хотя и не отрицали значения грамматики для формирования навыков грамотного письма, все же больше полагались на специальные орфографические упражнения. По мнению Н.Ф. Бунакова, правильное письмо не зависит от изучения грамматики. Как правильная речь, так и правильное письмо воспитывается практикой. В.А. Воскресенский считал списывание с книги лучшим и наиболее целесообразным средством приобретения навыка в правописании. Списывая страницу за страницей, не пропуская ни одного упражнения, «ученики настолько приучат глаз и руку к правильным формам слова, что ошибочное начертание может оказаться затруднительным».

Другая группа методистов (И. Сосницкий, Ф.Ф. Пуцыкович, А. Анастасиев, Д.И. Тихомиров, Г. Дьяченко и др.) разрабатывала вопросы орфографии независимо от грамматики и развития речи. Г. Дьяченко был убежден, что правильное в орфографическом отношении письмо достигается, главным образом, системой орфографических упражнений и занятий, «направленных на образование, развитие и закрепление в ученике навыка к правильному письму слов и предложений». Он настаивал на частых и многочисленных упражнениях, особенно в ранние годы, «… когда все навыки, в том числе к правильному письму, образуются легко и прочно». Г. Дьяченко считал, что диктовка и списывание издавна употреблялись для обучения правописанию, но они не придавали занятиям орфографией надлежащего разнообразия.

К 90-м годам XIX века появились антиграмматические тенденции в методике орфографии. Методисты выступали против диктанта, считая наиболее целесообразным средством обучения орфографии – списывание.

Вопрос об эффективности орфографических упражнений в то время не сходил со страниц передовых журналов и специальной методической литературы. Особенно остро его поставил В.П. Шереметевский. На первое место им выдвигалось списывание. Поскольку орфография – искусство зрительное, графическое, лучшими будут те приемы, которые опираются на зрительные ощущения. Именно списывание развивает «память зрения и зоркость орфографическую». «Не верь уху, а верь глазу: ибо свой глаз – алмаз», - предлагал В.П. Шереметевский в качестве эпиграфа для пособия с заглавием: «Прописи правописания, сборник примеров на главнейшие правила для упражнения в списывании с книги и с памяти». Интересна его выписка из «VADE MECUM»: «Что просто, то и прочно; а что прочно, то и однообразно».

Таким образом, взгляд на списывание как на основное орфографическое упражнение, которому следует отдать предпочтение, появился задолго до психологических экспериментов Лая, который, как уже отмечалось, исходил из того, что в основу обучения правописанию должно быть положено списывание, связанное с двигательными навыками руки и произношения.

Так, против односторонних взглядов В.П. Шереметевского на списывание как на основную форму орфографических упражнений сразу же выступил В. Разыграев. В своей статье «О причинах неуспеха по правописанию и возможности избежать их» он писал: «Списывание – враг умственных способностей, оно способно притупить учеников». Именно в этом упражнении он видит одну из причин «поголовной российской безграмотности» и отводит ему «самое скромное и незаметное место» в деле обучения правописанию. Однако в учебниках по методике преподавания русского языка того времени излагались результаты педагогического опыта и достижения, свидетельствовавшие о степени эффективности этого орфографического упражнения. Так, Н.Е. Бочкарев называл списывание «лучшей формой обучения правописанию». П.Н. Солонин, напоминая, что «в прежние времена упражнение это было в большом ходу…», писал: «… если уж и задавать списывание, то как можно меньше, но зато требовать от этой работы совершенной правильности и аккуратности». А.А. Попов отмечал некоторые преимущества списывания над другими способами обучения правописанию. По его мнению, списывание «дает одни лишь правильные впечатления…» А. Баранов считал, что для выработки правильного письма необходимы как знание грамматических правил, так и навыки. Навык зрения, как и всякий другой, развивается путем упражнений, и чем больше ученик упражняется в правописании, тем скорее он научится грамотно писать.

Некоторые методисты (А.Д. Алферов, Н.К. Кульман, Д.И. Тихомиров) рекомендовали в своих учебниках применять списывание в зависимости от вида орфограммы и этапа ее изучения.

По мнению А.Д. Алферова, списывание «почти не требует инициативы со стороны работающего, но как всякое автоматическое усвоение, оно отличается прочностью, долговременностью и безошибочностью».

Интересная точка зрения на списывание была высказана В.Г. Зимницким. Представив обзор основных видов орфографических упражнений и оценку каждого вида в отдельности, он перечислил такие достоинства списывания. Во-первых, «дети ясно и отчетливо усваивают буквенный состав списываемых слов…», во-вторых, «при списывании … правильное письмо каждого слова живее и нагляднее созерцается, понимается и запоминается …», в-третьих, «в распоряжении учителя находится целый ряд самостоятельных орфографических упражнений» (которые теперь называются орфографическими задачами), т.е. упражнений, осложненных каким-либо заданием.

В.Г. Зимницкий, считая списывание общеупотребительным и наиболее распространенным способом обучения правописанию, отмечает и ряд недостатков, среди которых «нисколько не способствующая успешности детей в правописании механистичность». Автор делает свои методические выводы в том, что «одни правила правописания изучаются посредством диктовки, другие – путем списывания».

В начале XX в. вопрос о роли и месте списывания среди работ по орфографии обсуждался многими видными методистами. По меткому замечанию Брандта, «… если кто-то придумал бы новый метод, при котором трудная орфография усваивалась бы легко, тот, поистине, был бы великим благодетелем юношества». Различие взглядов на значение списывания объясняется тем, что одни ученые (А.И. Томсон, Д.Н. Ушаков, Н.С. Державин) подразумевали один вид его, а другие (например, А.Соболев) – другой, а так как механическое списывание нельзя приравнивать к списыванию с орфографическим, грамматическим разбором, то о значении списывания можно было спорить сколько угодно, но к согласию так и не прийти.

В 1901 г. в книге «Критический обзор способов обучения правописанию». А. Соболев писал о том, что нельзя рассматривать вопрос об орфографических упражнениях независимо от этапа работы над тем или иным правилом, от задачи, которая ставится на каждом этапе, а самое главное, от характера орфограммы, которая в данный момент изучается. Автор предлагает применять следующие методы обучения: 1) диктовка для слов, в которых произношение совпадает с написанием; 2) грамматические упражнения для слов, в которых произношение расходится с написанием; 3) списывание для традиционных написаний. Следовательно, многое зависит от природы изучаемой орфограммы.

А.Н. Томсон, наоборот, считал списывание единственно рациональным упражнением, исходной точкой которого являются зрительные образы орфографически правильно написанных слов. Он полагал, что «… ничего не пропадает даром. Даже в условиях механического списывания не приобретается ничего такого, что служит во вред грамотности».

Дискуссия об эффективности данного вида упражнений продолжались и на страницах разных методических журналов.

Среди причин орфографической безграмотности некоторые авторы статей называли чрезмерное увлечение списыванием. Предлагались и конкретные меры по повышению эффективности орфографической работы в учебных заведениях: использовать вместо списывания диктант и какографию; если и применять списывание, то только безошибочное, способствующее развитию орфографического навыка; данному виду упражнений отдавалось предпочтение при условии, что оно будет анализирующим, «затрагивающим мысль ученика».

На съезде преподавателей военно-учебных заведений в 1903г. списывание утверждалось как основной вид орфографических упражнений. Участники съезда (Л.В. Щерба, Ц.П. Балталон и др.) спорили о роли и месте списывания и диктанта в развитии орфографических навыков. Л.Д. Щерба, например, считал, что списывание может быть плодотворным, когда изучаемые факты известным образом систематизируются, а материал для списывания, состоящий из отдельных фраз, не может считаться удовлетворительным.

Анализируя разнообразные виды письменных работ, многие методисты (С.А. Золотарёв, Л. Соколов, И.Н. Шапошников, Вс. Флёров, М.В. Ушаков) высказывали мнение о списывании как о специальном орфографическом упражнении. С.А. Золотарёв, к примеру, в своей «Методике русского языка» рекомендовал предупредительный диктант заменить списыванием «с сопровождающим его орфографическим разбором, который бы воздействовал на рассудочную сторону …» Поддерживал эту точку зрения и Вс. Флёров. Соглашаясь с тем, что при письме преобладающее значение имеют элементы зрительные и двигательные, он считал лучшим методом «видение слова с анализирующим списыванием, во вторую очередь поддерживаемое анализирующим произношением». Кроме того, Вс. Флёров предлагал творчески подходить к данному виду упражнений, чтобы ученику хотелось написать что-то «свое», а «свое» хочется записать лучше, правильнее, красивее … , тогда все орфограммы – лишь внешняя оболочка для «своего», которое может быть очень дорого и интересно…»

Исходя из того, что виды письменных работ разнообразны и психологическая сущность их различна, М.В. Ушаков сетовал на то, что однообразие видов работ по орфографии – наиболее серьезный недостаток в преподавании русского языка. И если русское правописание опирается не только на зрительные и моторные впечатления, но и на слуховые, то списывание как самое элементарное упражнение среди диктантов и творческих работ занимает свое место в системе письменных упражнений.

О том, какое место должно занимать списывание и какова его роль при формировании правописных навыков, писал в своих работах и Н.С. Рождественский. Он рекомендовал применять данное упражнение в первые моменты обучения письму, в частности, когда изучено правило, и класс переходит к упражнениям. Но «чтобы списывание было полезным видом орфографической работы, нужна правильная его организация», - писал Н.С. Рождественский.

По мнению В.А.Добромыслова, эффективность различных видов работ по орфографии зависит от характера изучаемого правила и уровня подготовки учащихся. Он был убежден в том, что отдельные мыслительные операции выполнить при восприятии слов на слух гораздо труднее, чем при зрительном восприятии. Эффективность списывания особенно заметна, например, при изучении правописания согласных в приставках и на стыке приставки и корня; в суффиксах и на стыке корня и суффикса. Использовать зрительные образы методист рекомендовал и при изучении написаний, которые требуют морфологического анализа, особенно, если этот анализ затруднен.

Вопрос о списывании как о приеме обучения правописанию обсуждается и современными методистами: Н.Н. Алгазиной, М.Т. Барановым, М.Р. Львовым, М.М. Разумовской, Е.Г. Шатовой и др.

Данный вид упражнения традиционно выделяется из группы орфографических упражнений как «передача в письменной форме зрительно воспринимаемого (в момент записи) слова, предложения, текста».

Навык применения правила, считает Н.Н. Алгазина, вырабатывается на практике с помощью специального орфографического упражнения – списывания, «… обычно осложненного грамматико-орфографическим заданием».

В словаре – справочнике по методике русского языка М.Р. Львов дает следующее определение списыванию. Это «… один из наиболее употребительных видов письменных упражнений; используется при обучении технике письма и каллиграфии, при обучении орфографии и грамматике, как правило, с дополнительными заданиями».

Среди основных групп упражнений на правописание М.М. Разумовская также называет списывание, при котором «каждый ученик остается один на один с упражнением».

Е.Г. Шатова убеждена, что разнообразие упражнений само по себе не оказывает заметного влияния на прочность орфографического навыка, а приводит лишь к незначительному улучшению письма. Тренировочные упражнения (в том числе и самое элементарное среди них – списывание) должны быть связаны с грамматикой и орфографическим правилом, их роль во многом определяется характером познавательной деятельности учащихся на разных этапах изучения материала.

М.Т. Баранов рекомендует при отборе комплекса упражнений учитывать особенности орфограммы, этап её изучения, подготовленность учащихся.

Рецидивы универсализации списывания как одного из приемов обучения орфографии можно отметить и в наше время. Так, в журнале «Русский язык в школе» была опубликована статья, автор которой рекомендует еженедельное списывание «большими порциями», «без единой ошибки», «с грамматическими заданиями, типа: запомнить, указать, подчеркнуть, выделить, но без деформации текста».

Изложенное выше позволяет сделать вывод о том, что в методике обучения орфографии идут постоянные поиски рациональных методов обучения орфографии в школе. В крайне противоречивой борьбе мыслей и суждений об обучении детей орфографии выявляются два течения. Представители одного, получившего название грамматического, требовали от учеников понимания грамматических форм записываемых слов, заставляли заучивать правила правописания, предлагали много грамматических упражнений – задач. Сторонники же антиграмматического направления рекомендовали только те упражнения, которые рассчитаны на выработку практических навыков письма.

Следует подчеркнуть особо, что и сейчас в основном задачей методики обучения орфографии является отбор наиболее рациональных способов формирования орфографических умений и навыков учащихся. И среди этих способов современная методика отводит должное место списыванию как специальному орфографическому упражнению.

И несмотря на то, что периодически возникают противоречивые взгляды на данный вид упражнений, списывание, сопровождаемое дополнительными заданиями, рекомендуется всеми методистами и педагогами, оно занимает ведущее место во всех учебниках и учебных пособиях для учащихся. Учебник не может предположить ученику написать диктант, но может дать задание – списать и выполнить при этом определенную задачу. Трудно представить процесс обучения правописанию без использования списывания. Речь может идти лишь об устранении некоторых отрицательных сторон этого вида упражнения и прежде всего механичности его выполнения. В сущности к этому и сводилось все устремление методистов: надо было устранить этот недостаток списывания.

На протяжении многих десятилетий, особенно за последние 60-70 лет, было выработано большое количество упражнений, связанных со списыванием или опирающихся на него. Все это сделано для того, чтобы списывание перестало быть сплошным, текстуальным. В настоящее время списывание в разных его формах и в соединении с другими упражнениями широко используется в педагогической практике.

Однако если взять школьную практику, то работа в области списывания проводится до сих пор нерегулярно, без определенной системы и, что нас обязательно интересует в данном случае, в отрыве от общей системы работы по языку и правописанию.

Из всего вышесказанного следует, что большинство методистов (чьи труды были рассмотрены) считают что:

списывание не должно быть механическим;

списывать нужно смысловыми единицами, т.е. осознавая то, что пишем;

при списывании не должно быть ошибок, для чего рекомендуется «всматриваться» в текст (другими словами, иметь орфографическую зоркость);

списывание становится более эффективным, если дополняется другим заданием;

списыванию надо специально обучать.

Однако при рассмотрении исторического опыта проблемы нам не удалось найти ответ на вопрос: как надо обучать списыванию? Какие действия нужно выполнять, списывая тот или иной текст? О современной методике списыванию речь пойдет в следующем параграфе.

 

МЕТОДИКА ОБУЧЕНИЯ СПИСЫВАНИЮ ПЕРВОКЛАССНИКОВ

§ 1 АНАЛИЗ ТРАДИЦИОННОЙ МЕТОДИКИ ОБУЧЕНИЯ СПИСЫВАНИЮ

Списывание в школьной практике, как один из видов орфографического упражнения, используется давно. Начальной школе известны и используются следующие виды списывания:

Списывание с «Прописей» и каллиграфическое письмо, цель которого – овладение правильным начертанием букв, их соединений, расположением букв и строк на строке. Такое списывание требует четкого буквенного анализа и синтеза, способствует запоминанию облика букв и буквенного состава слов.

Списывание с целью закрепления новых знаний по грамматике или орфографии, сопровождаемое заданиями по данной теме: подчеркнуть изучаемые единицы языка, вставить пропущенные буквы и объяснить их написание, изменить форму слова.

Списывание с целью повторения и закрепления всех изученных орфограмм с использованием различных заданий: поиск орфограмм, их объяснение, проверка и др.

Выборочное списывание слов с определенными орфограммами.

Остановимся подробнее на некоторых видах списывания.

Списывание с заданием подчеркнуть орфограммы на изученные правила представляет переход от грамматического разбора к орфографическим упражнениям. Цель этого упражнения состоит в выделении в тексте грамматической категории, являющейся объектом правила: ученик должен уметь различать ее среди других орфограмм, в том числе и сходных. В этом отношении школьник вполне самостоятелен. Однако эта задача имеет «частный» характер, т.к. при ее выполнении ученику не нужно думать о способе написания – перед ним лежит готовый текст. «Тем не менее, такого типа упражнения по выделению типа объекта правила преследует орфографические цели, т.к. содействуют запоминанию графической формы слов» - указывает Д.Н. Богоявленский, занимающийся проблемами психологии усвоения орфографии. Однако это упражнение может не достигать своей цели, если не давать сходных, но других орфограмм: учащийся может подчеркнуть нужные части слов исключительно по их формальному сходству, не думая ни о грамматике, ни об орфографическом правиле.

Обобщая вышесказанное, можно сделать вывод: для успешного формирования умения распознавать тип орфограмм, важно, чтобы в предлагаемом для списывания материале, во-первых, были слова на несколько изученных правил, и, во-вторых, слова, на неизвестные правила, что позволит формировать, кроме вышеназванного умения, еще и орфографическую рефлексию, т.е. умение отделять «знаю от не знаю».

Примером упражнения, требующего от ученика относительно полной самостоятельности, является списывание, где нужно вставить пропущенные орфограммы. Эти пропуски ребенок должен заполнить самостоятельно, руководствуясь орфографическим правилом. Такой вид списывания, таким образом, считается наиболее самостоятельным упражнением из .всех видов упражнений, основанных на списывании.

В качестве материала для списывания могут выступать слова, отдельные предложения и небольшие тексты.

В зависимости от цели, которую ставит перед собой учитель, списыванию может предшествовать подготовка: проговаривание слов с орфограммами, требующими проверки, и обоснование, почему слово так пишется, подсчет в тексте орфограмм на определенное правило и т.п., т.е. списывание выполняет второстепенную роль, а главным оказывается то дополнительное задание, формулируемое в учебнике или учителем.

Приведем примеры таких заданий:

Списать, найти однокоренные слова, выделить в них корень, обозначить ударение.

Списать, вставляя пропущенные буквы. Какая часть слова не дописана? Укажите часть речи, падеж, объясните написание.

Списать, вставить в текст подходящее по смыслу слово, выбирая из слов, данных в скобках.

Выборочное списывание (списать только слова определенной части речи, определенного спряжения; выписать словосочетания, состоящие из имени существительного и имени прилагательного и т.п.).

Как мы видим, в практике обучения русскому языку списывание чаще всего сочетается с выполнением заданий грамматического, лексического или словообразовательного характера. Это позволяет отработать применение орфографического правила, поскольку сам характер требует актуализации тех грамматических, фонетических или словообразовательных знаний, которые составляют теоретическую основу формируемого орфографического навыка.

Как показывает школьная практика, такого вида списывания являются наиболее распространенными в практике учителей начальных классов. Однако такого рода списывания, осложненное различными заданиями, не снижает количества ошибок у учащихся и не способствует формированию умения. Причины этого, по всей вероятности, нужно искать как в организации самого процесса списывания, так и в обучении ему.

Факт, что списыванию нужно обучать, не вызывает сомнений у методистов, с этим согласны и учителя. Но на практике этому в вопросу уделяется мало внимания. Так же, как и при письме по памяти, при списывании большинство учителей просто дают детям указание: списать текст и выполнить задание к нему, не объясняя как. Между тем, существуют различные методики формирования умения списывать, предложенные разными авторами и применяемые в школьной практике.

В начальных классах умение списывать должно быть сформировано «в соответствии с правилами каллиграфии и орфографии, аккуратно и без исправлений, не допуская пропусков и перестановки букв, правильно употребляя знаки препинания». Умением списывать учащиеся должны овладевать уже начиная с букварного периода. И для этого ученику предлагается так называемая памятка, в которой отражается то основное, что направляет формирование рассматриваемого умения.

Так, широкое распространение на практике получили памятки для списывания, имеющиеся в школьных учебниках или составляющиеся самими учителями. Ориентируясь на такую памятку, ученик получает способ действия, на основе которого осуществляется процесс списывания.

Рассмотрим несколько таких памяток. Первая предложена М.С.Рождественским:

Сначала прочитай, что списываешь, всмотрись в слово и его буквы, снова прочитай по слогам, подумай, понимаешь ли ты, что пишешь.

Постарайся запомнить, как пишется целиком.

Прочитай слово и теперь уже пиши его.

А вот еще одна памятка, разработанная Т.Г. Рамзаевой:

Прочитай слово по слогам так, как оно пишется.

Пиши, диктуя себе по слогам.

Проверь: прочитай слово в тетради и это же слово в учебнике.

В данных памятках явно прослеживается стремление сделать списывание осмысленным и сознательно регулируемым. Но в то же время рекомендации эти недостаточно конкретны. Например, в первой памятке не указано, как надо читать то, что списываешь (целыми словами или по слогам, орфографически или орфоэпически), не объясняется, что значит «всмотрись» в слово и т.п. Вторая памятка кажется конкретнее, но и она не формирует полноценной ориентации в тексте, т.к. не включает в себя выделение орфограмм в копируемом тексте.

Есть еще одно важное требование к организации обучения списыванию на его начальном этапе, т.е. в период обучения грамоте. Работа вначале должна проводится коллективно, под строгим контролем учителя. Детям необходимо овладеть всеми операциями, входящими в алгоритм списывания, и только потом можно начать самостоятельно упражняться в списывании по индивидуальным памяткам в классе и дома. Рассмотренные памятки рассчитаны уже на индивидуальное пользование. На практике же начальный, самый важный этап в обучении списыванию практически всегда отсутствует или ему уделяется очень мало внимания, т.к. памятки появляются в учениках по русскому языку, а для периода обучения грамоте нет точных указаний по вопросу: как обучать детей списыванию. В итоге многие дети нечетко осознают, что и как нужно делать, не выполняют все операции, входящие в памятку. Имеются и такие, кто вообще ею не пользуется, считая памяткой пустой тратой времени, поэтому такое списывание и не приводит к ожидаемым результатам.

Таким образом, рассмотренные традиционные способы организации списывания не обеспечивают должного эффекта. Несмотря на многолетнее применение данных памяток в школьной практике, дети по-прежнему допускают огромное количество ошибок, и число их с каждым годом не снижается, а наоборот увеличивается. Назовем еще раз недостатки традиционной системы обучения списыванию:

Списывание, осложненное различными заданиями, выполняет второстепенную роль, а главным оказывается дополнительное задание.

Предлагаемые памятки для списывания рассчитаны на индивидуальное использование их учащимися, в то время как работа вначале должна проводиться коллективно, под строгим контролем учителя.

Кроме этого, обучать списыванию необходимо уже в период обучения грамоте, а не предлагать уже готовые

памятки

напечатанные в учебнике, при изучении русского языка.

Учитывая перечисленные недостатки традиционной системы списывания, была разработана методика работы по организации списывания, эффективность которой и проверялась нами опытным путем. Методика обучения списывания, предложенная авторами учебника «К тайнам нашего языка» М.С. Соловейчик и Н.С. Кузьменко будет рассмотрена в следующем параграфе нашей главы.

 

 § 2 ОПИСАНИЕ МЕТОДИКИ СПИСЫВАНИЯ, ПРЕДЛОЖЕННОЙ М.С. СОЛОВЕЙЧИК

 

Обратимся непосредственно к предмету нашего исследования: охарактеризуем методику списывания, которую разработали М.С. Соловейчик и Н.С. Кузьменко. Напомним, что в основе этой методики лежит определенный алгоритм действий, составленный по результатам исследований психологов П.С. Жедек и Р.В. Репкиной. Методики обучения списыванию харьковских методистов и психологов П.С. Жедек, В.В. Репкина и московских методистов М.С. Соловейчик, Н.С. Кузьменко принципиально не различаются. В их основе лежит фонематический принцип обучения орфографии, позволивший уже в период обучения грамоте познакомить первоклассников с понятием «орфограмма» Алгоритм списывания в начале обучения детально развертывается. После того как учащиеся научатся осознанно выполнять все действия, последние могут быть переведены в умственный план и сокращены. Отсюда вытекает важное требование к организации обучения списыванию на его первоначальном этапе. «Работа вначале проводится только в классе, коллективно, под строгим контролем учителя. Как только учащиеся овладеют всеми операциями, они могут начать списывать дома».

В классе алгоритм списывания составляется детьми коллективно и размещается радом с доской. Кроме того, каждый ученик получает карточку, на которой записан весь порядок действий при списывании.

Сразу же заметим, что если учитель не использовал в своей работе термин «орфограмма», он заменяет его оборотами, понятными детям, например, «трудные для написания места», «опасные или ошибкоопасные места и т.п.». Так же обратим внимание на то, что в предложенной памятке указано не только то, что надо делать, но и зачем. Это исключает формальное выполнение операций данного алгоритма. (Многие дети, пользующиеся традиционными памятками для списывания, не понимают, зачем нужно выполнять столько операций, если можно просто переписать в тетрадь).

Опора на зрительную и речедвигательную память приводит в действие соответствующие механизмы непроизвольного запоминания, а включение в качестве обязательной операции выделения орфограмм становится фундаментом осознанного умения находить в тексте орфограммы. Понятно, что в зависимости от того, какое содержание вкладывается в понятие «орфограмма», а так же чем последовательнее и полнее выполняется действие выделения орфограмм, тем более орфографически зоркими станут школьники.

 

ГЛАВА 3. ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ РАБОТА В ШКОЛЕ

§ 1. КОНСТАТИРУЮЩИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ

 

Прежде чем приступить к непосредственной работе по формированию умения списывать по методике, предложенной авторами учебника «Тайны нашего языка» Соловейчик М.С. и Кузьменко Н.С., с целью выявления уровня сформированности умения списывать была проведена срезовая работа во 2 классе «Б» школы № 778 в начале учебного года. Второй класс был выбран не случайно. На наш взгляд, умение списывать должно быть сформировано на конец первого класса, а значит и в начале второго класса это умение должно сохраниться, хотя за период летних каникул, конечно, что-то было забыто, что-то дети разучились делать. Но тем не менее в целом умение списывать должно быть сформировано. Выбранный нами класс обучался по традиционной системе, поэтому было бы интересно сопоставить полученные результаты с результатами на конец первого полугодия 1 класса и конец года 1 класса, обучающегося по системе авторов учебника «К тайнам нашего языка».

Умение списывать должно проявиться прежде всего в безошибочности списываемого текста, что и проверялось нами в первую очередь. Для реализации поставленной задачи детям предлагалось списать с доски текст. В работе приняло участие 30 человек (анализ полученных результатов см. таблицу).

Полученные результаты показывают, что качество выполнения работы невысокое. Только 3 человека справились с работой хорошо, значит умение списывать у детей не сформировано. Доказательством этого служат ошибки, допущенные детьми при списывании:

Таблица № 3

Виды ошибок

Количество учащихся

Орфографические ошибки

14 чел. – 82%

Пропуск слов или букв

8 чел. – 47%

Вставка лишних букв

6 чел. – 35%

Красная строка

10 чел. – 59%

 

Количество орфографических ошибок составляет большинство, что свидетельствует о неумении детей грамотно списывать; ошибки, связанные по с пропуском слов или букв и в ставкой лишних букв, говорят прежде всего о побуквенном способе списывания, а, значит, об отсутствии такого способа действия, который предотвращал бы такого рода ошибки, а также о несформированности фонетического фонетического умения слышать всю последовательность звуков в слове.

Для проверки сознательного выполнения задания: списать текст с доски, по окончании списывания учащимся был задан вопрос: «Как вы списывали?». Из ответов учащихся и их поведения в ходе работы видно, что способ действия у всех детей разный .

Однозначно можно утверждать одно: списывание детьми осуществляется неосознанно, т.к. никто из детей не ответил точно на поставленный вопрос.

Количество безошибочных работ составило 13%.

Из анализа полученных результатов видно, что орфографическая грамотность учащихся находится на очень низком уровне. Причину этого мы видим в первую очередь в том, что учителем данного класса не уделялось списыванию должного внимания; а во-вторых, методика обучения списыванию, основанная на морфологическом принципе русского письма, оказывается несовершенной, что и подтверждают низкие результаты проведенного нами констатирующего эксперимента.

 

§ 2. СОДЕРЖАНИЕ И ОРГАНИЗАЦИЯ ОПЫТНОЙ РАБОТЫ

 

В целях проверки выдвинутой в начале работы гипотезы исследования о том, что методика списывания, основанная на фонематическом принципе, обеспечивает более высокий результат обучения младших школьников грамотному письму, была проведена опытная работа.

Для реализации поставленной цели работа проводилась в 1«А» (1-4) классе на базе школы № 778.

Весь процесс обучения проходил в два этапа. На первом этапе велась работа по формированию умения обнаруживать орфограммы в словах, на втором этапе было организовано обучение списыванию, как вида упражнения для формирования грамотного письма школьников.

1 этап. Формирование умения обнаруживать орфограммы в словах.

Для того чтобы заложить основы умения обнаруживать орфограммы до начала изучения орфографических правил, необходимо было познакомить школьников с понятием «орфограмма» уже в период обучения грамоте. Данное знакомство мы разделили на две части: знакомство с орфограммы небуквенными и буквенными:

Знакомство с небуквенными орфограммами.

Эта часть работы включала в себя знакомство с предложением, где уже на первых уроках мы познакомили учащихся с понятием «орфограмма», назвав его «опасным местом». (Другие «опасные места» пока не отмечались). Знакомство проходило (06.09.2000) следующим образом:

… Ребята, наш Буратино написал для нас звуковое письмо. Но когда Мальвина услышала это письмо, она сказала, что Буратино совсем не умеет пользоваться речью. Кто же прав? Что не понравилось Мальвине в письме Буратино?

«Дорогие мальчики и девочки вот и пришел сентябрь зазвенели школьные звонки многие ребята пошли в первый класс вы рады что теперь школьники поздравляю вас Буратино».

(Текст был записан на магнитофон и звучал без интонации конца предложений, пауз и смысловых акцентов).

Ребята, вы поняли что хотел сказать нам Буратино? (Нет).

Так значит Мальвина права?

Поэтому она решила переписать письмо. Послушайте, что у нее получилось:

«Дорогие мальчики и девочки! Вот и пришел сентябрь. Зазвенели школьные звонки. Многие ребята пошли в первый класс. Вы рады, что теперь школьники? Поздравляю вас! Буратино».

Чем же письмо Мальвины отличается от звукового письма Буратино? («Кусочки» речи как бы отделяются друг от друга…).

Действительно, наша речь состоит как бы из «кусочков», в каждом из которых отражается какая-то мысль, а иногда еще и какое-то чувство.

Такие «кусочки» речи называются предложениями.

Давайте послушаем, сколько же мыслей-предложений было в письме Буратино? Чтобы ответить на этот вопрос, внимательно вслушивайтесь в остановки, паузы…

Но ведь письмо может быть не только звуковым. Помните, я вам показывала письмо от своей подруги – оно было написано на бумаге? Как же при письме показать, что одна мысль закончилась и начинается другая?..

Так как буквами мы с вами писать еще не научились, то записывать каждое предложение мы можем, например, вот такой черточкой: _________________________________

Но как тогда нам с вами показать, где кончается одно одно предложение и начинается другое? ( ________ ________ ________ )

Молодцы! В устной речи мысли (предложения) отделяются друг от друга паузами, остановками, а в письменной – тоже остановками, пробелами (пробел от слова белый, белое место на бумаге).

А теперь давайте с вами откроем «Азбуку» и посмотрим на текст (письменную речь). Для того, чтобы помочь читающему человеку быстрее увидеть границы предложения, люди придумали специальные знаки, которые ставятся в конце предложения. А кто-нибудь догадался какие?

Правильно: точка, восклицательный и вопросительный знаки.

А начало предложений как отмечено в «Азбуке»? (Дополнительной черточкой).

Посчитайте, сколько предложений в этой записи:

|_________ . |___________ ? |__________ !

О чем надо помнить при записи предложений? (О начале и конце предложений). Верно, это опасные при записи предложений места. Чтобы помнить об этих местах, давайте составим таблицу, в которой будут указаны все «опасные при письме места» и назовем ее: «Внимание! Опасность!».

Сначала таблица выглядела так:

|______________ . (!?)

По мере изучения материала, связанного с понятием «слово», таблица уточнялась, в нее вносилась новая информация:

|___________ _____________ _____________ . (!?)

После знакомства с именами собственными (без термина) в таблицу «Внимание! Опасность!» были внесены и эти сведения:

|____________ ____________ |___________ _________ . (!?)

Заметим, что данное действие, связанное с нахождением «опасных мест», наполняется более полным содержанием, когда появляются орфограммы буквенные. Поэтому вторая часть нашей работы была связана с нахождением орфограмм буквенных.

Знакомство с буквенными орфограммами.

Знакомство с признаками орфограмм для гласных имело следующий вид.

В начале с детьми производится звуковой анализ слов сосна и насос; затем проводится наблюдение, какими буквами обозначен безударный и гласный звук [а].

Например:

Какой безударный гласный в слове сосна? [а]. А в слове насос? [а]

Что вы можете сказать об этом звуке? (Гласный, безударный, есть и в первом и во втором слове).

А какой буквой обозначен звук [а] в слове насос? Откройте «Азбуку» на стр. 48 и посмотрите. А в слове сосна?

Что вы можете сказать о звуке [а] в этих словах? (Обозначается разными буквами).

Какой вывод мы с вами можем сделать? (Безударному гласному звуку доверять нельзя!).

 

 

Звук один, а на письменную работу за себя посылает две буквы: то А, то О, а .значит, доверять такому звуку нельзя. Если слышишь безударный звук [а], то нельзя сразу писать букву, т.к. есть выбор букв. И в данном случае звук [а] – это «опасное место»…

Знакомство с признаком орфограмм для парных по глухости-звонкости согласных велось по той же схеме. Что касается случая о правописании сочетаний ЖИ-ШИ, то он рассматривался отдельно («Азбука», стр. 112-113).

Например:

Ребята, я кидаю вам слово «машина». Сколько звуков в этом слове? (шесть).

Давайте поселим эти звуки в домик.

Какой четвертый звук в этом слове? (Звук [ы] – гласный ударный, а значит ему можно доверять и сразу обозначить буквой).

А какой же буквой мы обозначим с вами звук [ы]? (Одни дети считают, что буквой Ы, а другие (читающие) буквой И).

Кто же прав? Давайте откроем «Азбуку» и проверим.

Какой же вывод мы с вами можем сделать? (Ударному гласному не всегда можно доверять).

А как вы думаете, в каких случаях доверять гласному звуку нельзя?

Какой звук стоит перед звуком [ы] в этом слове? Значит словосочетанию ШИ доверять нельзя. Отметим это опасное место в нашей таблице «Внимание! Опасность!» и запомним, что ШИ всегда пишется с буквой И:

 

Аналогично проводится работа по знакомству с сочетанием ЖИ, вывод также фиксируется в таблице.

Таким образом, все, полученные совместно с учащимися выводы, фиксировались в таблице «Внимание! Опасность!» (см. Приложение ).

2 этап. Организация обучения списыванию.

Данный этап состоял из двух частей: знакомство с памяткой и тренировка в ее использовании.

Знакомство с памяткой начиналось с беседы:

… Ребята, посмотрите на доску. Что вы видите на ней?

В лесу высокие сосны и ели. Они росли сто лет.

Вы хотите быть грамотными, образованными людьми? (Да).

Чтобы научиться писать без ошибок, надо научиться многому, и прежде всего списывать. Незнайка говорит, что это делать легко, и вот как он списывал эти предложения:

Влесувысокиесосныиели. Онирослистолет.

О каких опасных местах он не вспомнил?

Так как же надо действовать, чтобы списать без ошибок?

Что нужно сделать сначала? (Прочитать и понять о чем идет речь).

А запомнить надо? (Да).

Значит каким будет первое действие при списывании? (Прочитать и повторить).

А зачем нужно прочитывать? (Чтобы понять).

А повторять? (Чтобы запомнить).

Хорошо. Как нам изобразить первое действие, которое нужно выполнять, списывая предложение? (Дети высказывают разное мнение, среди них высказывается и мнение учителя и действие фиксируется в виде схемы, обозначающей его):

 

Теперь попробуем выполнить это действие. Прочитайте запись на доске. Как будем списывать, сразу два предложения? (Нет, надо по одному предложению списывать).

Прочтите первое предложение. О чем в нем говорится? Кто-нибудь сумел запомнить предложение целиком? … повтори его, не глядя на доску.

Что нужно сделать дальше? О чем забыл Незнайка? (Об опасных местах, подстерегающих нас).

Так давайте отметим опасные места, чтобы не забыть о них и не допустить ошибок. (Так вводится второе действие, которое обозначается в виде открытой ученической тетради, в которой видны обозначения орфограмм (точки и подчеркивания).

 

Работа проводится коллективно:

В лесу высокие сосны и ели.

Третье действие предлагается учителем:

Ребята, прочтите предложение так, как написано. (Заметим, что к этому моменту уже умеют читать, как написано и как говорим).

А зачем мы это делаем? (Чтобы не допустить ошибок).

Данное действие вместе с детьми фиксируется в таблице. Схематическое изображение ребенка в профиль показывает, что он произносит слова орфографически (как написано). Это видно по губам, нарисованным несколько выдвинутыми вперед.

 

А кто теперь, не глядя на запись, может также повторить все предложение?

Как можно изобразить четвертое действие, которое мы должны выполнить, списывая предложение? (После обсуждения решено было зафиксировать его в виде мордочки с руками, закрывающими глаза):

 

 

Теперь мы уже можем приступить к списыванию? (Да).

Хорошо. Откройте тетрадки и запишите это предложение, диктуя себе так, как написано, и выделите в нем опасные места. (Так вводится пятое действие, которое обозначается в виде схемы: ребенок, проговаривая (рот открыт) пишет, отмечая опасные места, в тетради).

 

 

Написали? А что мы теперь должны сделать, чтобы убедиться, что списали правильно, без ошибок? (Проверить).

Молодцы! Прочтите каждый по слогам свое предложение и проверьте:

все ли звуки обозначены? (Данное действие (шестое) предлагается самим учителем зафиксировать следующим образом):

 

Все ли опасные места отмечены, правильные ли буквы написаны?

 

Второе предложение на этом уроке не списывалось, т.к. работа над первым предложением заняла много времени, дети устали, и это могло вызвать отрицательное отношение к выполнению каждого из действий при списывании.

В ходе работы над первым предложением получилась памятка: «Как списывать?» в виде схемы, т.к. дети пришли в школу не умеющими читать. Для тех детей, которые умели читать, рядом со схематическим изображением каждого пункта памятки давалась его словесная формулировка.

 

Заметим, что при выделении пунктов памятки дети сразу пытались попробовать выполнить задание и сталкивались с трудностями, на что учитель обращал внимание, говоря, что бывает трудно сначала, а потом, научившись, будем писать без ошибок.

Когда дети были ознакомлены с орфограммами для гласных и согласных, парных по глухости-звонкости, действие, связанное с нахождением орфограмм, занимало несколько больше времени, но дети с удовольствием искали «опасные места», разделяя их на известные (изученные) правила (они их подчеркивали) и на неизученные (их отмечали точками).

Отметим фрагмент урока, на котором списывалось предложение, находящееся в прописях (с. 10):

Ребята, чему мы научились с вами на прошлом уроке? (Списывать).

А вы уже умеете списывать? (Да).

Молодцы! Сейчас проверим. Но сегодня мы будем списывать не с доски, а с прописей. Откройте «Пропись» на стр.10.

Прочтите предложение, которое мы с вами будем списывать:

У Нины ноты.

Посмотрите, кто не помнит, на нашу памятку и скажите какое действие мы должны сделать первым, прежде чем начнем списывать. (Прочитать и повторить, чтобы понять и запомнить).

Хорошо. Прочитайте предложение еще раз и повторите, чтобы понять и запомнить его.

Следующее действие каким будет? (Отметь опасные места).

Возьмите зеленые карандаши и прямо в прописях отметьте все опасные места:

У Нины ноты.

Что мы теперь должны сделать? (Прочитать как написано).

Прочитайте.

Кто, не глядя на запись, может также повторить наше предложение?

Какое действие будет следующим? (Написать, диктуя себе, как было написано).

Прежде чем вы научитесь писать, давайте закроем предложение листом бумаги. Как вы думаете, зачем мы это сделали? (Чтобы не подсматривать).

А теперь, что мы должны сделать? (Проверить, все ли правильно написали).

Что для этого нужно сделать? (Прочитать по слогам и проверить все ли звуки обозначены, сверить опасные места: все ли отмечены)…

Тренировка в использовании памятки.

На последующих уроках обучения грамоте большая часть времени отводилась осознанию самого процесса списывания и формированию на этой основе умения грамотного письма.

Работая по прописям, дети, желающие быть честными при выполнении пунктов памятки 3 и 4, закрывали записи полоской бумаги.

Таким образом, как уже говорилось, при такой организации работы на списывание у нас уходило очень много времени. Но полученные результаты, на наш взгляд, оправдывают использование такого способа списывания в обучении школьников.

 

 § 3. АНАЛИЗ ПОЛУЧЕННЫХ РЕЗУЛЬТАТОВ.

 

Опытное обучение проводилось в 1«А» классе (1-4) в 2001-2002 учебном году. Для подтверждения гипотезы исследования: использование методики списывания, предложенной авторами учебника «К тайнам нашего языка», обеспечивает более высокий уровень грамотности первоклассников – в экспериментальном 1«А» классе в конце периода обучения грамоте была проведена срезовая работа, цель которой заключалась в выявлении уровня сформированности у учащихся умения безошибочно списывать. Для этого первоклассникам предлагалось списывать с доски готовый текст, не содержащий пропуска орфограмм. В работе приняло участие 22 человека (полученные результаты см. в таблице № 5).

Таблица № 5

Количество учащихся

Не допустивших ошибок

Допустивших

1-2 ошибки

Более 3-х ошибок

16 чел. – 73%

4 чел. – 18%

2 чел. – 9%

 

Как видно из таблицы, 16 учащихся успешно справились с работой, что составило 73% от всех участников эксперимента. И этот процент достаточно велик. Если же проанализировать ошибки, допущенные детьми, то в основном они связаны с пунктуацией.

Как показал анализ результатов детских работ, в целом процент успешности выполнения задания в экспериментальном 1«А» классе оказался высоким, и это значит, что используемая методика списывания обеспечивает высокий уровень грамотности, что наглядно позволяет сделать вывод о подтверждении выдвинутой нами гипотезы. В качестве доказательства сравним полученные результаты с результатами того же списывания, но проведенного в параллельном 1 классе «Б», работающем по традиционной методике (результаты см. в таблице № 6)

Таблица № 6

Количество учащихся

1«А»-22 чел. (эксп. кл.)

1«Б»-21 чел.(контр.кл.)

не допустивших ошибок

16 чел. – 73%

5 чел – 23%

допустивших:

1-2 ошибки

4 чел. – 18%

7 чел – 33%

Более 3 ошибок

2 чел. – 9%

9 чел. – 43%

 

Как видно из приведенной выше таблицы уровень грамотности учащихся 1«Б» класса, где учитель работает по традиционной методике, ниже, по сравнению с экспериментальным классом, что также служит доказательством подтверждения проведенного нами исследования.

Для большего доказательства эффективности использования методики списывания, основанной на фонематическом принципе, во 2-ом «Б» классе, где уровень грамотности учащихся на начало учебного года оказался также достаточно низким, была проведена подобная работа, что и в 1 классе «А», т.е. экспериментальное обучение, но не нами, а другим учителем, но под нашим руководством (см. таблица № 7).

Таблица № 7

Количество учащихся

до начала обучения

в конце обучения

не допустивших ошибок

4 чел. – 18%

14 чел. – 47%

допустивших:

1-2 ошибки

8 чел. – 27%

9 чел. – 30%

3-4 ошибки

12 чел. – 40%

5 чел. – 17%

Более 4 ошибок

6 чел. – 20

2 чел. – 7%

Как показывают результаты последней срезовой работы, проведенной во 2-ом классе «Б», уровень грамотности учащихся данного класса стал выше, что указывает также на эффективность методики обучения списывания, предложенной авторами учебника «К тайнам нашего языка» М.С. Соловейчик и Н.С. Кузьменко.

Для проверки сознательного отношения к списыванию после контрольного списывания детям был задан вопрос тот же, что и до опытного обучения: «Как вы списываете?» 26 человек из 30 перечислили действия, необходимые для грамотного списывания, более того, многие из них указывали, зачем выполняется то или иное действие, что также подтверждает сознательность обучения. Этот ответ составил 87% от общего количества учеников в классе. В то время как при первом анкетировании единого ответа на поставленный вопрос у учащихся не было (см. стр. 5). Данные ответов могут свидетельствовать о том, что в результате опытного обучения нам удалось сформировать у детей, во-первых, единый алгоритм действий при осуществлении процесса списывания, которым они не владели в начале года, а, во-вторых, сознательное отношение к списыванию как упражнению для овладения грамотным письмом.

 

В качестве более наглядного доказательства нашего утверждения покажем результаты роста учащихся в плане грамотности их письма следующим образом:

Анализ результатов 2«Б» класса:

Количество учащихся

до начала обучения

в конце обучения

не допустивших ошибок

4 чел. –13%

14 чел. –23%

допустивших ошибки

26 чел. –77%

16 чел. –54%

 

Таким образом, результаты срезовых работ, проводившихся и в 1-ом, и во 2-х классах, наглядно свидетельствуют об эффективности опытного обучения и позволяют сделать вывод о подтверждении выдвинутой нами гипотезы и решении поставленных задач.

 ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

На современном этапе развития общества методисты и учителя стремятся найти пути повышения уровня грамотности учащихся и решить проблему совершенствования методики преподавания орфографии.

В основу нашей работы был положен общепризнанный тезис о необходимости повышения уровня грамотности учащихся начальных классов, о возможности проведения соответствующей работы уже в первом классе.

Цель исследования: на основе фонемной трактовки основного принципа орфографии и деятельности подхода к обучению организовать и проверить на практике эффективность методики списывания, предложенной авторами учебника «К тайнам нашего языка» М.С. Соловейчик и Н.С. Кузьменко., как приема обучения первоклассников грамотному письму.

Для реализации поставленной цели и проверки гипотезы исследования мы исходили из:

лингвистических основ обучения письму на сознательном уровне;

анализа традиционного подхода к

обучении

орфографии;

анализа методики обучения списыванию, разработанной М.С. Соловейчик и Н.С. Кузьменко.

В ходе проведения исследования было выявлено, что обучение списыванию по новой методике способствует повышению уровня грамотности первоклассников. Об этом свидетельствуют результаты опытного обучения.

Остается только надеяться, что сформированное умение при дальнейшем обучении в старших классах не исчезнет у детей, а еще и укрепится.

Таким образом, полученные результаты свидетельствуют о том, что гипотезу исследования можно считать подтвержденной, а цель исследования достигнутой.

На основе результатов проведенной работы мы можем предложить учителям следующие рекомендации:

Строить работу по обучению орфографии и формированию умения списывать, исходя из фонематического принципа русского правописания.

Данную работу начинать непосредственно в период обучения грамоте.

Формировать у учащихся орфографическую зоркость.

Работу по формированию умения списывать проводить систематически.

 СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

 

Адамович Е.А. Списывание с книги как прием обучения грамотному письму. – М.: Изд. АПН РСФСР, 1949. – 12с.

Алгазина

Н.Н. Формирование орфографических навыков: Пособие для учителя. – М.: Просвещение, 1987. – 158с.

Алгазина

Н.Н. Система орфографических упражнений // Русский язык в школе. – 1988. - № 2 – с.34 – 39

Александров А.М. Опыт обучения правописанию. – М.:

Учпедгиз

, 1958. – 127с.

Балталон

Ц.П. О письменных упражнениях по русскому языку в младшем возрасте // Педагогический сборник. – 1885. - № 3 – с. 296 –312

Баранов М.Т. Выбор упражнений для формирования умений и навыков // Русский язык в школе. – 1993. - № 3. – с. 36 – 43

Баранов М.Т. Ознакомление учащихся 4 класса с орфограммой и первоначальный этап формирования орфографического навыка (в связи с работой по новому учебнику) // Русский язык в школе. – 1970. - № 4. – с. 22 – 28

 Баранов М.Т. Умения и навыки в школьном курсе русского языка // Русский язык в школе. – 1979 - № 4. – с.18 –24

Баранов М.Т. Зрительный диктант // Русский язык в школе . – 1991. - № 1. – с. 117

Богоявленский Д.Н. Психология усвоения орфографии. М.: Просвещение, 1966. – 308с.

Бунаков

Н.Ф. Грамматические и орфографические упражнения в начальной школе (для 2-го и 3-го года обучения). – СПб

.:

Д.Д. Полубояринов, 1885. – 38с.

Власенков А.И. Общие вопросы методики преподавания русского языка в средней школе. – М.: Просвещение, 1973. – 384с.

Вольский

Х. Диктант или списывание // Русский язык в школе. – 1927. - № 1 – с.27 – 28

Гурьянов Е.В. Индивидуальные различия учащихся в графических навыках письма. – Известия АПН РСФСР. – 1952. –

Вып

. 42. – с.145 – 170

Добромыслов В.А. О сравнительной эффективности приемов обучения орфографии. – В кн.: Активизация работы учащихся по орфографии. – М., 1961. – 115 – 132с.

Дьяченко Г. Методика обучения правописанию. Опыт теоретико-практического руководства к ведению письменных и устных орфографических упражнений по русскому языку. – М.: Наследие

бр

.

Салаевых

, 1881. – 216с.

Жедек

П.С.,

Репкин

В.В. Из опыта изучения закономерностей русской орфографии. – В кн.: Обучение орфографии в восьмилетней школе. – М.: Просвещение, 1974. – с. 16 – 44

Жедек

П.С. Методика обучения письму // Русский язык в начальных классах. Теория и практика обучения. – М., 1993. – с. 102 – 170

Жедек

П.С., Тимченко Л.И. Списывание в обучении правописанию // Начальная школа. – 1989. с. 23 – 28

Зелинский В.А. Зрительный диктант. (

Самодиктование

и

самоисправление

). Новая система для

самоизучения

русского правописания. – М., 1888 – 1890. – 100с.

Зинченко П.И. Непроизвольное запоминание. – М., 1961. – 562с.

Ипполитов Ф.В. Память школьника. – М., 1978. – 48с.

Исследование зрительной деятельности человека: Сборник статей. – М.: Изд. МГУ, 1973. – 180с.

Львов М.Р. Правописание в начальных классах. – М.: Просвещение, 1990. – 159с.

Малаховский

В.А. К вопросу об орфографической неграмотности // Русский язык в школе. – 1925. - № 5. с. 98 – 105

Пичугов Ю.С., Шаталова В.М. Работа над орфографическими и пунктуационными умениями: Пособие для учителя. – М., 1979. – 76с.

Разыграев В. О причинах неуспеха по правописанию и возможности избежать их. – СПб

.,

1885. – 30с.

Соболев А. Критический обзор способов обучения правописанию // Русская школа. – СПб

.,

1900. – 119с.

Срагович

А.В. Списывание в системе обучения орфографии // Русский язык в школе. – 1986. - № 4. – с. 28 – 32

Степанов П. Обучение

грамотическому

письму в начальной школе // Педагогический московский учебный округ. – 1916. - № 1. – с. 43 – 57

Текучев М.В. Методика русского языка в школе. – М.: Просвещение, 1980. – 414с.

Тихомиров В.И. Чему и как учить на уроках русского языка в начальной школе. Методика. – М.: 1914. – 268с.

Ушаков М.В. Методика правописания. Пособие для учителей средней школы. – М.:

Учпедгиз

, 1959. – 256с.

Ушаков М.В. Зрительно-двигательное запоминание при усвоении правил правописания // Русский язык в школе. – 1930. - № 5. – с. 106 – 112

Ушаков М.В. О видах диктанта семилетней средней школы. – Киев, 1952. – 31с.

Флеров Вс.А. Как не надо учить читать и писать. – Киев, 1914 – 35с.

Шатова Е.Г. Методика формирования обобщений при обучении орфографии. – М.: Прометей, 1990. – 184с.

Эльконин

Д.Б. Избранные психологические труды. – М.: Педагогика, 1989. – 560с.